Ответ на вопрос, кто же лучший вратарь в истории мирового футбола, в России знает почти каждый: Лев Яшин. После полнометражного фильма правильную версию выдвинет даже зумер, который помешан на ночных трансляциях НБА. Да и в целом и в других странах сомнений тоже нет. Буффон, Нойер, Кан, Касильяс, Чех вытворяли сумасшедшие вещи, выиграли миллион призов и надолго засели в памяти болельщиков, но Яшин... Это все равно другой уровень и величина, где-то на грани мифа и реальности. Здесь можно заметить, что в создании безупречной легенды виноваты медиа, но слагаться история Льва Ивановича стала еще при его жизни, когда проверить можно было каждый факт.

На фоне Яшина Акинфееву трудно. Если бы не он, Игоря давно бы назвали лучшим вратарем в истории страны. Он не выигрывал ЕВРО, Олимпиаду и «Золотой мяч» не получал, но давно переписал все рекорды Льва Иваныча.

Например, матчи за сборную.
Яшин: 74 игры, 70 пропущенных мячей.
Акинфеев: 110 игр, 95 пропущенных мячей.

Сухие матчи за карьеру.
Яшин: 204.
Акинфеев: 319.

Игорю тесно уже не только в сравнении с великим предком, но и вообще в России. О чем говорить, если по «сухарям» за последние 20 лет он входит в мировой топ-6. Впереди те самые Нойер, Буффон, Чех, Рейна и Касияльяс.

Уйдя от цифр, зафиксируем очевидный факт: Акинфеев подарил России самый счастливый момент в современной футбольной истории. 1 июля 2018-го, «Лужники», Испания, пенальти, нога. Конечно, вы помните.

Сравнивать Яшина и Акинфеева дальше — бессмысленно. Статистика и факты говорят разное, история будет всегда за того, кто в прошлом. Рассказывать о карьере тоже странно: она на ладони и все еще продолжается.

Просто признаем: Игорь — лучший кипер команды с триколором и ее лучший футболист. Дальше — без очков и голов, а о человеке, его слабостях и огромной мотивации быть лучшим.

После ЧМ-2018 Акинфеев карьеру в сборной закончил. Поступил честно, объяснив, что есть проблемы со здоровьем, нужно дать дорогу молодым: «Глупо там держать за собой место. Это некрасиво. Считаю себя порядочным человеком и хочу быть таким до конца дней. Я сделал осмысленный шаг».

Достойная смена лидеру есть, но безоговорочной за два года так и не нашлось. Чем ближе ЕВРО, тем громче говорят о том, что Черчесов вернет Игоря в команду. Скептики уверены, что вратарь откажет, потому что боится больших турниров. Вячеслав Чанов, который впервые заметил парня потрясающего таланта в 14 лет, а затем 15 лет тренировал в ЦСКА, уничтожает эту теорию.

«Все эти разговоры про его страхи — бред! Игорь ничего не боится. Когда мы только начали с ним работать, многие удивлялись: „Как вы ему доверяете место в воротах — вес не тот, рост не тот и так далее“. А теперь, оказывается, он особенный. Некоторые специалисты даже говорят о том, что та система, по которой работает Акинфеев, не применима для других голкиперов. Я, правда, не до конца понимаю, что они вкладывают в это слово, какой смысл?» — горячится Чанов.

Сергей Овчинников, который последние годы работал с Игорем в ЦСКА, напрямую особенным не называл, но, кажется, в трех предложениях объяснил, почему вратарь — именно такой. «С Акинфеевым только я мог тягаться в первую его тренировку, когда ему было 16 лет. На второй он уже был сильнее меня. Когда Игорь будет заканчивать карьеру, ни один вратарь потенциально не сможет с ним сравниться», — произнес Босс, едва ли хоть раз ставивший кого-то выше себя.

Детство Игоря было типичным футбольным, но с несколькими нюансами. Заниматься он начал раньше других — в пять лет — и сразу попал в группу к парням на два года старше. В ворота встал сам, а не по заданию тренера — потому что так захотел. «У меня только футбол был. Я всегда уходил на тренировку с последнего урока, и мне сразу ставили два — прямо при мне. Я говорил „Спасибо“, забирал тетрадь и уходил», — делился воспоминаниям из детства будущий символ сборной.

Он добавлял, что не ходил даже на физкультуру — только сдавал нормативы. Все ради того, чтобы больше тренироваться и походить на кумира — Станислава Черчесова. Именно из-за него Игорь выбрал амплуа голкипера. Согласившись вернуться в сборную ради ЕВРО, круг замкнется.

Другой замкнулся два года назад в «Лужниках». Дело в том, что отец футболиста — дальнобойщик. Как-то он взял сына в рейс до стадиона и попросил захватить мяч. Пока фура разгружалась, ребенок проник на территорию арены, поставил мяч на 11-метровую отметку и забил. «В голове пронеслась мысль: „Когда-нибудь я здесь сыграю“, — вспоминал он спустя десятилетия. — Это произошло, отразилось только зеркально: я ведь мяч-то отбил. Я маленький был, мог только по прямой пробить. Ну и мне по прямой ударили».

Но, вероятно, главное отличие деятельного парня от всех остальных ребят отмечает его детский тренер Павел Коваль. По его версии, для других футбол был забавой, сиюминутным увлечением, а для Игорька из Видного — важным делом: «С того выпуска человек 11 в дубль взяли — и куда они все подевались? Растворились. Почему Игорь пробился? Потому что человек серьезный, целеустремленный. У него не дискотеки, не девчонки — один футбол на уме был».

Упрямство — это с рождения и надолго.

Первые три дня после любой игры Акинфеев просыпается с адской болью в колене. Оно опухает до такой степени, что Игорю разрешают не тренироваться. К матчам он готовится через восстановительные процедуры. На лыжи и серф, вероятно, не встанет уже никогда в жизни. «После игры-то ногу в машину закинул и поехал. Трудно», — признается вратарь.

Подобные осложнения — результат двух разрывов крестообразных связок. В обычной жизни с таким диагнозом человек считался бы инвалидом. В футбольной — закончил бы: все трофеи выиграны, деньги заработаны, что еще нужно? Так думают все, но только не Акинфеев. Упрямство — это правда надолго.

Первый раз связки порвались в 2007-м — на ровном месте. «Я очень старался держать себя в руках, но мысли в голову лезли разные, — признавался он через много лет. — Мне назначили сложнейший курс реабилитации: три раза нужно было летать в Германию. По месяцу я не вылезал из массажных кабинетов, бассейна, с тренажеров. Это были такие усилия, что не передать словами. Я рассказываю не для того, чтобы меня пожалели. Я вообще терпеть не могу жалость. Просто часто про спортсмена говорят: ошибся, он уже не тот. И никто в расчет не берет, сколько у него было травм. Мне всегда в таких случаях помогала вера. Это сильная штука на самом деле. Я верю в бога: хожу в церковь, по православным местам езжу».

По словам вратаря, в 2007-м приходилось тяжело в техническом плане — суперсовременные тренажеры и процедуры появились слегка позже, а отступать было некуда: Газзаев форсировал возвращение, чтобы подготовить игрока для ЕВРО, на котором тот отыграл гениально.

В 2011-м техника скакнула вперед, но появилось моральное давление. Отчасти в ЦСКА нагнетали его сами, требуя дисквалификации и едва ли не выдворения из страны Веллитона, который пошел в борьбу с вратарем в дерби — Игорь неудачно упал и снова порвал кресты. «И что, что он вратарь сборной? Ему теперь медаль на шею повесить?» — выжигал словами пресс-конференцию Валерий Карпин.

Карпина поддержали многие, а над Игорем начали злорадствовать. Особенно, когда восстановившийся и готовый, он с лавки смотрел за пролетом сборной мимо плей-офф ЕВРО-2012 — играл Малафеев.

Упрямый оправился и от этой — уже душевной — травмы. А затем от очередного, третьего повреждения больного колена в 2017-м. Там отделался ушибом, но в его ситуации рисковать нельзя даже с этим.

«Он борец. Восстановиться Игорю помог только профессионализм и огромная сила воли. Не представляете, сколько времени он проводил в тренажерном зале, — вспоминает то время близкий друг Игоря, экс-администратор ЦСКА Сергей Якунчиков. — Однажды он позвал меня в Мюнхен на операцию — чтобы не заскучать на реабилитации. Он ехал чистить сустав: скапливались наросты, могла появиться киста. Я видел, что с Игорем делали, и поражался: „Офигеть, как ты вернешься в сезон?“ А он возвращался и тащил».

Игорь так объясняет свои ощущения от реабилитаций: «Наверное, немногие могут понять, каково это. Полтора месяца просто лежишь и смотришь в потолок — ни помыться, ни в туалет сходить нормально».

Все последние годы он играет на уколах. Препарат вводят сразу после матча. Еще одна проблема — аналитики вычислили слабость в игре Игоря. Всегда любивший прыжковые упражнения, он больше не может отталкиваться левой (травмированной) ногой. Из-за этого ему все чаще бьют под нее — в надежде, что опоздает с прыжком.

Не опаздывает.

За словами восхищения об Игоре трудно найти качественную аналитику его игры. Понятно, что пахарь. Понятно, что лидер. Но что делает его игру особенной? Лучше всех об этом знает Вячеслав Чанов, который вел вратаря с 14 лет.

«Когда я приметил его в том возрасте, меня поразило невероятное умение читать игру. Он уже тогда был способен грамотно предвосхищать события. Соперник только задумывает передачу в штрафную, а Игорь уже находится в нужной точке», — объясняет тренер.

Он отмечает, что концепция предвосхищения событий пришла из советской вратарской школы, но у Акинфеева это оказалось заложено с рождения. Попросту, он — гений.

Гениальность помогла ему не снизить высочайший уровень после двух травм и в целом стать топом при не самых выдающихся данных. Правда, сам Игорь раздражается, когда ему напоминают про антропометрию: «Малафеев 185 — высокий, а Акинфеев 185 — маленький».

Чанов добавляет, что подобная критика сопровождала Игоря всю карьеру, но он никогда на нее не отвлекался.

«Он обладает гиперталантом, который позволяет 20 лет играть на высочайшем уровне. Любой тренер РПЛ назовет его лучшим вратарем. Когда бьют по нашим воротам, никто не пугается, а когда кричат „гол“ — мы удивляемся. Самая высокая оценка игры вратаря — когда игроки и тренер не поворачивают голову во время удара», — подтверждает версию о гениальности Сергей Овчинников.

Отдельный шик в действиях Игоря — игра ногами. Она настолько идеальна, что часто при удобном счете Леонид Слуцкий предлагал ему пробить пенальти. «Представляете, идти и бить вратарю в такой ситуации. Я считаю это нечестным, никогда не буду ничего делать исподтишка», — заявил на это Акинфеев.

Сильные ноги видел и Гус Хиддинк, который считал, что Игорь полезен при начале атаки: когда другой ударит в борьбу, армеец через полполя переведет мяч своему партнеру. «Но важнее всего, что он сильная личность с прекрасным чувством юмора», — хвалил вратаря голландец.

Иногда железный характер немного мешает Акинфееву. Например, по словам Сергея Игнашевича, кипера не интересует результат команды, ему важно самому сыграть «на ноль»: если команда побеждала 2:1 или 3:1, радовались все, кроме Игоря. Защитник даже назвал бывшего одноклубника «футбольным эгоистом». Тот обиделся.

Чанов не считает, что это плохо, и поясняет, что все это от перфекционизма. «Еще в детстве он каждое упражнение выполнял на 100%. У ребят, если правильно работать, всегда должно что-то болеть после тренировок. Были те, у кого ничего не болело — потому что плохо работали. У Игоря спрашивал — тот отвечал: „Тут болит, и тут“. Я говорил: „Все правильно, так и должно быть“. Потому что выкладывался от и до», — коментирует тренер.

У Овчинникова с коллегой не было сложностей. Наоборот, он отдельно объяснял, что Акинфеев — потрясающий человек, друг и футболист: «Игорь несет не только игровую, но и социальную нагрузку. Когда он закончит играть, это будет реальная потеря, которую восполнить будет невозможно, даже если взять вратаря такого же уровня. Именно его имя гипнотически действует на соперника. Это бренд».

В этом месте хейтеры скажут: «А почему бренд оказался никому не нужен в Европе?» Вероятно, ответ предельно прост: не захотел.

Недавно Игорь признался: за карьеру у него ни разу не было конкретного предложения из-за рубежа: «Шел разговор про „Арсенал“ в 2005-2006 годах. Но чтобы была бумага у меня на глазах, такого не было. Может, что-то и было, но я не знаю. А после 2007 года стало тяжело из-за травмы».

Здесь нужно знать одну деталь. Офферы из топ-лиг не прилетают русским игрокам только лишь за хорошую игру. Рядом всегда должен быть статусный агент, который обратит внимание тренера или менеджмента на клиента, выбьет зарплату, уговорит действующий боссов, что ценный актив нужно отпустить. Таких агентов в России — единицы.

Игорь признается, что у него подобного человека рядом не было. Точнее, агента не было вообще. Только Евгений Гинер. Который, конечно же, звезду отпускать не хотел. Считается, что тогда, в 2005-2006-м, при встречном предложении в 10-15 млн, он запросил у «Арсенала» 25 млн евро. Хотя в целом Акинфеев и сам не стремился.

«После ЕВРО-2008 многие говорили, что он должен уезжать играть в Европу, — говорит близкий друг кипера и лидер группы „Руки Вверх!“ Сергей Жуков. — А Игорь говорил: „Куда я поеду? Я даже язык не знаю!“ Игорь — очень приземленный человек, у него нет короны на голове и крыльев за спиной, отсутствует пафос. Он вообще не представляет, как куда-то переехать и все поменять. Плюс он не может уехать один, он очень семейный человек, у него так с детства привито. Думаю, что сам Акинфеев тоже не жалеет».

Игорь соглашается. Он говорит, что так сильно любит Россию, что даже если предложат чемодан денег, не променяет их на родные березки.

После этого садится в дорогое авто — его слабость — включает любимые «Руки Вверх!» и едет с Жуковым на рыбалку.

Однажды в Астраханской области они выловили 100 щук. «Вроде взрослые ребята, но радовались, как настоящие мальчишки. Незабываемо», — улыбается лучший друг.